В воскресенье в Венесуэле пройдут президентские выборы. Николасу Мадуро противостоит мало известный еще несколько месяцев назад и нехаризматичный дипломат в отставке Эдмундо Гонсалес, которого разрешил зарегистрировать действующий венесуэльский президент после того, как в регистрации было отказано победительнице оппозиционных праймериз Марии Корине Мачадо.
Если посмотреть на опросы, то одни социологи прочат убедительную победу Мадуро, а другие – Гонсалесу. "Война опросов" происходит ожесточенно, и в ней есть один немаловажный момент. Большинство социологических компаний, фиксирующих преимущество Мадуро, созданы недавно, а некоторые вообще перед выборами. Так что к их цифрам стоит относиться с осторожностью.
Еще один интересный момент – выступление Мадуро на прошлой неделе. Президент, как обычно, осуждал оппозицию за "ненависть, жажду мести, расизм и презрение к народу", а затем вдруг начал рассуждать о том, что произойдет, если она обманет население Венесуэлы. Интересно, что про "цветную революцию" (то есть про выход на улицы сторонников оппозиции в случае непризнания ими официальных результатов выборов) Мадуро не говорил. Речь шла именно об "обмане", причем не "кучки сторонников", а населения в целом.
"Обмануть" вообще-то можно двумя способами. Первый – сфальсифицировать выборы (но у оппозиции таких возможностей нет, и даже Мадуро ее в этом не обвиняет). Второй – честно победить на выборах.
Казалось бы, причем здесь обман, но если вспомнить советскую логику, то любая электоральная победа большинства "буржуазных" политиков априори является обманом избирателей, так как такой политик заведомо не собирается выполнять своих обещаний (даже в хороших советских биографических книгах о выполнении социальных программ таких политиков говорилось вскользь или вообще умалчивалось). Исключение делалось для "прогрессивных буржуазных" политиков, которые в той или иной степени выстраивали отношения с СССР – им "позволялось" победить честно.
И, кстати, в советской логике свержение такого "буржуазного" политика, пришедшего к власти демократическим путем, не является нелегитимным, так как сместить заведомого обманщика – это дело чести. Как поступили панамские военные в 1968 году, свергнув президента Арнульфо Ариаса через полторы недели после инаугурации. Или в том же году их перуанские коллеги, сместив президента Фернандо Белаунде Терри в конце срока его полномочий.
В этой же логике рассуждает и Мадуро – только речь идет не о свержении "неправильного" лидера, а об удержании собственной власти. Мадуро заявил, что в случае "обмана" "может наступить кровопролитие и гражданская война", поскольку народ не собирается позволить отобрать у него (народа) страну. Таким образом сознательный и патриотичный народ противопоставляется "населению" - аналогичный подход был и у большевиков, только они отождествляли этот народ с пролетариатом (а на практике – с собой).
Конкретизируя свою позицию, Мадуро заявил, что "мы являемся силой и народной властью на каждой улице и в каждом районе, но мы также являемся военной и полицейской силой, и гражданско-военный союз не позволит отобрать у себя эту страну". Таким образом он не только не исключает поражения на выборах, но и резко поднимает "цену вопроса". "Чавесистский" режим в Венесуэле за четверть века укоренился – он доминирует в армии, создал мощную сеть активистов (о которой и напомнил Мадуро), которые получают скромные, но по венесуэльским меркам значимые блага.
Так что после выборов 28 июля все еще может только начинаться. Впрочем, по поводу заявления Мадуро выразил обеспокоенность политик, чье мнение для него важно – президент Бразилии Лула. Он подчеркнул, что в демократическом обществе тот, кто проиграет, должен признать результаты и подготовиться к будущим выборам, и отметил, что воскресные выборы являются единственной возможностью для Венесуэлы вернуться к нормальной жизни и реинтегрироваться в региональное и международное сообщество.
! Орфография и стилистика автора сохранены
