Окончание рассказа, который наверняка многим не нравится.
Открытая фактически в ноябре 1941 года, без каких-либо ограничений, программа ленд-лиза Западными союзниками, формирование широкой антигитлеровской коалиции и реальные действия в Северной Африке, а позже в Европе с весны 1943 года, разумеется помноженные на героизм солдат и офицеров сражавшихся на стороне Красной Армии позволили ценой огромных жертв и усилий наконец, почти через 3 года весной 1944 года, выйти на границы СССР. Правда, необходимо подчеркнуть не на общепризнанные границы 1939 года, а на границы 1941! Фактически для целого ряда народов и государств это просто означало очередной, новый этап жизни без Свободы и Независимости.
Страшные отметины войны неизбежно всех ожесточали. Убийства, в том числе и массовые, смерть, в том числе и мирных жителей стали обыденностью. Посеянные зерна ненависти прорастали на такой почве бурным чертополохом. Те зерна и теперь дают всходы, которые принято называть военными преступлениями. Оправдание той или иной стороной военных преступлений идеологическими знаменами является просто одним из факторов фальсификации и сокрытия собственных преступлений и выставления на показ аналогичных действий другой стороны. Помноженное на мобилизованных, осужденных по уголовным статьям, ( до "музыкантов" еще было далеко) на заградотряды, "СМЕРШ", жестокость по отношению к мирному населению, партизанскую войну и ответных карательных экспедиций. Все вместе влияло на дальнейшее падение морали и извращение человеческой ментальности. ("Жизнь и судьба" В.Гроссмана, "Проклятые и убитые" В.Астафьев, "Иди и смотри" Э.Климов и А.Адамович)
Накладываясь на предыдущие трагедии десятилетий "новой жизни" эти события все больше и больше превращали людей в "советский народ". Даже ставшая достоянием масс трагедия Холокоста – истребления по национальному признаку евреев и цыган, – полностью открытая после освобождения узников "Аушвиц-Биркенау", советской пропагандой была быстро замещена на формулировку "истребление советских граждан". То, что среди истребленных особенно в "присоединенных" (оккупированных) территориях у многих на руках оставались польские, литовские, латышские, румынские, эстонские паспорта, советское руководство не волновало, ему в этот момент важно было разжигать героизм, подбрасывая в эту топку гроздья ненависти. Попытка повторить операцию "Куусинена", в 1944 году провозгласив просоветское правительство, сформированное в Кремле и посаженное в Люблин, привело к трагедии Варшавы. Вслед за ставшими известными на Западе весной 1943 года фактами преступного расстрела плененной элиты польского государства в лесу Катыни в апреле 1940 года, в срочном порядке последовала, после освобождения Смоленщины, операция наглой лжи и фальсификации. Несмотря на продолжавшуюся войну собранная под присмотром НКВД медкомиссия неуклюже, но очень настойчиво наводила тень на плетень. Денег на это не жалели. Все это также влияло на сознание и ментальность, как и поражение в правах всех сограждан, вынужденно оказавшихся на временно оккупированной бывшим "другом" территории или тем более оказавшихся не по своей воле в лагерях военнопленных. Терпимость к преступлению окончательно становилась составляющей ментальности советского человека. Ненависть или точнее нетерпимость по национальному признаку стала одной из составляющих.
Даже до Сталина доходит понимание этого, и он произносит "Гитлеры приходят и уходят, а немецкий народ остается". Разумеется, он видит уже Европу если не всю, то как минимум частично в полной зависимости от себя т.е. от Кремля. Вражда и неприязнь ему в этот момент были не нужны. Позже покорив Европу, и заразив ее советским духом он планировал неминуемо перейти к осовечиванию европейцев. Подтверждений этому в действиях СССР после весны 1945 года сколько угодно. К воспитанию в них той же самой ментальности и морали, которую удалось вложить в души и головы подданных советской империи. Он и его последователи, и приближенные были уверены – у запущенного процесса расчеловечивания и создания советской ментальности основанной на худших чертах агрессивности и подчинения, почерпнутых из прошлого, альтернативы нет.
Однако народы, имеющие исторический опыт жизни не в Тюрьме народов, категорически отказывались согласиться с этим. "Лесные братья", массовая эмиграция, больше походящая на вынужденное бегство от такого перевоспитания, часто сознательный выбор героической гибели, но с правом оставаться человеком, а не превращаться в советских рабов были повсеместным явлением. Патриотические движения возникали немедленно, а порой даже только при приближении Красной Армии и отрядов "Смерша" и НКВД следовавших по ее стопам. Наиболее яркими примерами являются факты происходившие в странах Балтии – Латвии, Литве, Эстонии, и, разумеется, в Украине и Польше.
Советский же человек под прессом силовых органов, тотального доносительства и стукачества, ставшего неотъемлемой частью повседневной жизни, продолжал в абсолютном большинстве процесс перелицовки и погружения в советскую ментальность. Становился человеком-винтиком, или, говоря более современным языком послушным электоратом, массово голосующим "за" и принимающего правила навязанного ему существования.
Перейдя границу ожесточенный народ, превращенный в советского человека, особенно на землях где массово проживали граждане немецкой и других балтийских национальностей в отместку за злодеяния бывших братьев по оружию из СС и СД вершили массовое насилие. Увидав реальную разницу в бытовом обеспечении между своей оставленной, особенно в колхозах и совхозах рабской действительностью, массово грабил всё, что попадалось под руку, а порой и регулярно применял насилие вплоть до убийств, желая завладеть невиданной в "лучшей стране" роскоши обычных бытовых приспособлений. Вспомните про унитазы новых освободителей Украины! Младшие чины обзаводились часами и прочими бытовыми вещами, старшие – роялями и произведениями искусства. Война часто стихийно переходила в средневековый и даже более ранний устой – разграбления покоренных земель. Массовая вакханалия и насилие заставили даже Кремль издать указ о борьбе с им же развязанной агрессией. Однако ставшие массовыми экзекуции и даже расстрелы не могли остановить происходящее. Именно так, а не только громкими победами, реляциями и салютами, заканчивалась война.
По ее итогам на огромные просторы вернулись ожесточенные, научившиеся только силовым способом решать все вопросы, искалеченные и физически и нравственно люди. В США это позже получит название "вьетнамский синдром". В СССР синдром был куда более массовый. Искалечены были не только тела и жизни, искалечена, прежде всего, была мораль и ментальность. Разруха и нищета, в которую нужно было возвращаться, помноженная на бесправие рождала протест, но не сознательный, а преступно бандитский. Сдерживался он только страхом, но страх для людей, прошедших через войну, уже останавливал далеко не всех и преступность в стране активно процветала.
Массовое перемещение граждан, вызванное эвакуационными и депортационными процессами, размывание городского наиболее образованного населения также играло свою отрицательную роль. Развернутое как следствие всего этого новое "закручивание гаек" – политические процессы, в том числе и над высшими руководителями страны, только подхлестывали эти тенденции. Народ в очередной раз наглядно осознал, что цена его жизни в государстве равна нулю. Страх, двуличность, доносительство, вражда в обществе расцветали новым пышным цветом.. Развернутая компания борьбы с космополитизмом могла и планировались как яркая роза в этом букете. Уничтожение Еврейского антивоенного комитета и "Дело врачей" были предпоследними каплями, которые должны были вызвать наводнение из этой чаши государственного уничтожения личности в стране, окончательно оставив в живых только послушное и бездумно исполнительное сжившееся с новой ментальностью большинство. Именно оно должно было дать новое потомство на будущие времена.
Неожиданная смерть главного тирана, а возможно и его устранение самым ближайшим окружением, верными соратниками, неожиданно приостановило этот уже запущенный процесс, точнее слегка его видоизменила и подвергла ретуши.
Амнистия лета 1953 года, восстания в лагерях, массовое возвращение в повседневную жизнь прошедших обработку в советских лагерях, с одной стороны принесло первые дуновения "Оттепели", а с другой стороны влило в повседневную жизнь еще больше элементов уголовной, лагерной "романтики", неизбежно становившейся частью существа тех, кто вынужден был за дело или без такового пройти через все круги ада советской "справедливости" ГУЛАГа. Ментальности был нанесен еще один сильнейший удар. ("Один день Ивана Денисовича" А.Солженицына, "Люди, годы, жизнь" И.Эренбурга), как и многие другие произведения, отражавшие пережитое с 1917 года, не могли полностью пробудить население от ментального сна, в который оно было погружено.
Арест и развенчание всесильного Л.Берия, скоротечный закрытый процесс, расстрел. Очередные громкие не требующие подтверждений обвинения, расстрел руководящих подчиненных всесильного наркома в силовых ведомствах, знаменитое закрытое письмо "О преодолении культа личности" прочитанное новым лидером на ХХ съезде партии не остановили, да и не могли остановить описанные выше процессы. Почему? Потому, что они были направлены не столько на разрушение "культа личности" сколько на фальсификацию реальности, в которой преступная партия сочла нужным переложить вину за все совершенное под ее знаменем на узкую группу лиц. Фактически получили продолжение те же процессы, что и в 30-х – 40-х годах. Борьба за власть внутри кремлевской верхушки на первом месте и пропагандистская раздача "индульгенций" народу повинному не менее своих руководителей в написании доносов, в оре на митингах и демонстрациях с требованием "Расстрелять как бешеных собак", на втором. Массе служившей в "органах", верой и правдой исполнявшей любой, даже самый безумный для сознания и ментальности нормального человека приказ, было объяснено, что они ни в чем невиноваты. На Бутовском полигоне и в Левашово, в Сандармохе, Перми и Магадане, на Калыме и в Мордовии, в Восточном Казахстане и в Воркуте, на Соловках и в иных массовых тюрьмах и лагерях, местах депортации и заключения, разбросанных по всей необъятной стране, граждане никакого участия не принимали. После такого внушения надеяться на понимание, сочувствие и тем более протест против преступлений в Бучи – пустая надежда. Тем более в стране, где исторически "от тюрьмы и от сумы" не принято зарекаться.
Таковы составляющие этого процесса "невинности". Процесса, прямо противоположного с процессами, проводившимися союзниками, по денацификации на территориях которые они освободили от коричневой чумы. Помноженные на "план Маршала" они дали ту зримую и повседневно ощущаемую разницу, которую никакая пропаганда скрыть не в силах. Не излечив, не вернув к нормальности, ментальность, мораль отдельного человека и как результат, всего общества, надеяться на окончание "советского сна разума" безнадежно. Опасность "красной чумы" будет неизменно нависать над миром.
Именно такие процессы приводили к реально всенародной массовой поддержке большинством вмешательства в Венгрии в 1956, в Чехословакии 1968, в Афганистане 1979, к расстрелам в Новочеркасске. Правду об этих преступлениях было непринято знать, обсуждать, особенно в публичном пространстве. Как и о других продолжающихся преступлениях власти. Против них выступали единицы. Общество, погруженное в советскую (ныне российскую) ментальность, продолжало и продолжает чувствовать себя нормально.
Пожалуй, только один раз, в январе 1991 года массово объединившись на беспримерном по массовости митинге на Манежной площади в центре Москвы, общество встало на защиту борьбы за Свободу и Независимость, "За Вашу и нашу Свободу". То была, уже в конце советской перестройки, уникальная попытка поддержать стремление граждан Литвы к восстановлению своей независимости. Практический акт самосожжения, не в прямом, а в переносном смысле, на трибуне Кремлевского дворца съездов Академика А.Д.Сахарова пытавшегося на Съезде народных депутатов пробудить страну от сна, был затопан, засвистан, зазвонен колокольчиком в руке очередного руководителя с советской ментальностью. Сомневающимся, для сравнения рекомендую сравнить табличку в центре Праги на месте гибели Яна Палаха и бессовестную табличку установленную правительством Москвы на проспекте, которому лицемерно было присвоено имя А.Д.Сахарова. Именно поэтому общество Чехии и Словакии, как и общества других, сохранивших свои корни, стран так сильно отличаются от российского, спокойно принимающего любое злодеяние, творимое его руководством, фальсификацию. Возмущающиеся только тогда, когда ему напоминают об общей вине за совершаемое и ответственности.
Увы, все демократические преобразования остались только попытками. О них свидетельствуют уникальные фотографии и кинокадры января и августа 1991 года. Попытка Ичкерии-Чечни повторить выход из тесных тисков, вроде как прекратившей свое существование советской империи, массовой поддержки не получила.
Флаг и название страны сменились, но ментальность советская по-прежнему довлеет над обществом и большинством его граждан. Вышли они из подворотни и стали руководителями или так и остались там, в подворотне, значения не имеет. Великодержавное право творить любое преступление либо как минимум поддерживать его, или в лучше случае прикрывается фиговыми листками – "нас это не касается, мы этого не совершали" – ярчайшим образом проявились в период 08.08.08 в отношении Грузии и носителей грузинских фамилий и в безумствах праздников "Крым наш" весной 2014 года. Нейтралитет международного сообщества с полезными идиотами и друзьями Кремля уверенными, что "деньги не пахнут", только добавили энтузиазма на глазах теряющим последние признаки человеческой ментальности граждан, мнящей себя частью "великой" страны.
Все это в различные периоды касалось отношения к происходящему в Алма-Ате и Баку, Риге и Минске. О трагедии Тбилиси или Киева сказано выше. Разница только в массовости совершаемых преступлений. В остальном, увы, "советская ментальность" безмолвствует, как впрочем, безмолвствовала и российская по меткому, бессмертному финалу трагедии А.Пушкина. Серость и покорность оказались намного более устойчивой скрепой, чем даже партия и страна ее создавшие. Как говорил В.С.Черномырдин "Создаем разные партии, а получается всегда КПСС".
Не изменив, не победив "советскую ментальность", раздутого псевдовеличия не поняв ценность Свободы для каждого гражданина, можно бесконечно менять портреты на стене, но создать другую равную среди равных страну не получится. Процесс долгий, но делать его придется, в том числе через покаяние, через осознание пройденного, а не подмены фальсификациями. Другого пути нет.
Победа над национал-социализмом далась только общими усилиями! Любые попытки приватизировать победу одной стороной, вне зависимости от ее вклада в эту победу, обречены на провал в исторической перспективе. Только эта, общая победа позволила поставить барьер над дальнейшим распространением этой губительной для человечества болезни избранности и величия. Для того чтобы излечиться от советской болезни нужны такие же общие усилия. Без них, никакой оппозиции с этим пустившим за столетие глубинные ядовитые корни режимом, извратившим мораль и ментальность человека, не справиться.
Желающие легко могут найти в Интернете современные фото и съемки в детских садах и яслях с "колорадскими" ленточками и прочей атрибутикой "победобесия". Отравление уже проникло в новые поколения. Попробуйте оценить перспективу для своих детей и внуков такого соседства. Война и агрессивная политика национал-социализма и отравленного им общества были чуть больше 12 лет. И закончена при осуждении национал-социалистической идеологии на Нюрнбергском трибунале. Советской идеологии разложения, подчинения, подмены ментальности и морали длящейся, как минимум, 106 лет и поразившей большие слои обществ в разных странах практически на всех континентах должен быть положен аналогичный конец. Народы, страны, люди должны получить Свободу!
Наступает август 2023 года...
