Можно ли ездить в Крым? Конечно, можно. Можно вообще всё. Можно есть тараканов. Можно пить мочу. Можно питаться в советской столовке. А можно сразу и на помойке. Можно читать Прилепина с Шаргуновым. И да, газету "Советский спорт". А потом в неё рыбу заворачивать. И да, семки. Не забывайте лузгать семки.
* * *
Крым - это вопрос не только и столько политический, сколько эстетический. Когда граждане, переждав недолго для видимости приличия, буквально ломанули на моря, мы увидели их (вдруг!) непристойно-счастливые лица. Что же случилось? Произошло буквально возвращение в совок, к смрадным истокам. Где не надо уже думать о приличии, где не с кем конкурировать (все выглядят одинаково убогими). Не надо следить за лицом, за фигурой, за одеждой. Не говоря о речи. Можно слякотно-медузисто броситься в море, и уже расслабленно плыть по течению - видимого застоя, апокалиптическо-социалистического спокойствия, где, как им видится никому (из нас!) уже ничего не достанется.
Ведь - "никому ничего не достанется" - это и есть сакральная цель каждого местного социалиста, по аналогии - с "Каждому своё" (последнее для автохтонов даже слишком буржуазно).
Всё происходящее не стоило бы внимания, если бы не было столь символично. Воистину, это кинематографическое описание конца бездарной эпохи бездарных людей.
* * *
Советские стихи (как, впрочем и советская патриотическая проза) исполнены глубокого какого-то почти истерического мазохизма. Совпо(эт) любит гореть. Он горит сам, но и призывает гореть как-бы самое бытие (или его части) - "Гори не сгорай!"
"Гвозди бы делать из этих людей" - не прямо, но тоже, конечно, советское, это уже такой хищный, изысканный садизм. Плюс неистребимая какая-то шизоидная страсть к познанию (как правило но подлинная, но декларируемая).
Совчел, как ему и предписано, хотел "дойти до самой сути". Дошёл же (как всегда) до собственной плохоконтролируемой бездарности. Графомания, бездарность, садомазохизм и показной патриотизм - вот основы советской поэзии. Вдруг вновь расцветшей пышным цветом уже на крымских (а не "других" (набоковских) берегах. Волею уже не невинно-девиантных совинтелов, ютящихся в экзистенциальной имперской щели "под гитарку") - а - буквально - соучастников - военного преступления. При том, чем бездарнее, тем более - "крымнашистских", лакеисто распластанных на крымском бережке.
! Орфография и стилистика автора сохранены
