Вот во что трансформируется накачка потребительского спроса.
ДЕФОЛТ ПОТРЕБИТЕЛЬСКИЙ
Впрочем, отдельные горячие головы, глядя на западный антикризисный опыт, предлагают не останавливаться и продолжать всемерно развивать потребкредитование. Мол, в нынешних условиях раздача кредитов населению является одним из немногих эффективных инструментов, позволяющих поддерживать хиреющий спрос. Но на что тратятся кредиты? На продукцию российских производителей? Как бы не так — в основном, на импорт: автомобили, плазменные панели, мобильные телефоны и прочие «товары первой необходимости». Логическая цепочка приведет нас к тупику платежного баланса: если по-прежнему стимулировать кредитование граждан, а через него — импорт, положительное сальдо обнулится быстрее всех правительственных расчетов.
Таблица
Динамика кредитования и денежных доходов населения, а также товарного импорта в 2001-2007 гг. (%)
|
Показатели |
2001 |
2002 |
2003 |
2004 |
2005 |
2006 |
2007 |
|
Прирост кредитов физлицам |
121,9 |
50,2 |
110,8 |
106,6 |
90,6 |
75,1 |
57,0 |
|
Доля в общем объеме кредитов |
6,5 |
7,0 |
10,3 |
14,6 |
19,7 |
23,5 |
24,4 |
|
Доля валютных кредитов физлиц |
17,1 |
18,5 |
17,8 |
15,1 |
15,1 |
15,0 |
12,7 |
|
Прирост денежных доходов населения |
33,7 |
28,3 |
30,3 |
23,3 |
25,9 |
25,1 |
22,8 |
|
Прирост товарного импорта |
19,8 |
13,4 |
24,8 |
28,0 |
28,8 |
31,0 |
36,0 |
Примечание: за январь-август 2008 г. прирост кредитов населению составил 30,9%, доля валютных кредитов — 11,3%.
Источники: Банк России, Росстат, собственные расчеты автора.
В период 2001-2007 гг. среднегодовой темп прироста объема кредитов населению составил 87,5%. И если в 2006-2007 гг. темпы увеличения кредитования и денежных доходов населения несколько снизились по сравнению с началом нулевых, то импорт наоборот расширялся. Эта малоприметная взаимосвязь является одним из объяснений безудержного кредитного бума, охватившего страну в последние два года: покупательная способность населения подошла к своему пределу, не успевая за все большим количеством ввозимых по импорту товаров.
Другой вывод, который можно сделать из данных таблицы — эпидемия дефолтов по кредитам населению все равно бы случилась в России через два-три года, и наступающий экономический кризис стал не более, чем катализатором этого процесса. Впрочем, в «тучные» годы, без «плавной» девальвации и сокращений на предприятиях, банковская система страны пережила бы массовые невозвраты значительно легче.
В наши дни доля просроченных кредитов физических лиц по официальной банковской статистике составляет порядка 8% (по другим данным — 11%), по неофициальной — подходит к 25%. Можно предположить, что проблемы в банковском секторе вылезут наружу, когда неофициальная статистика безнадежных долгов превысит треть от всех выданных кредитов. Этот тот порог превышения, за которым рисковая составляющая процентной ставки исчерпывается, и наступают реальные, а не отчетные потери банков.
Ипотека заслуживает лишь упоминания — доля ипотечных кредитов в общем объеме кредитов физическим лицам на начало 2008 г. составляла всего 16,4%. На середину этого года средний уровень просроченной задолженности по ипотечным жилищным кредитам по данным АИЖК составлял 5,1%, причем, наибольший уровень просроченной задолженности наблюдался в Костромской области (24,0%), Ставропольском крае (21,1%) и Ульяновской области (13,9%). Там же, кстати, были отмечены наибольшие процентные ставки по кредитам. Понятно, что дефолты по ипотеке наступят при крайних обстоятельствах.
Но вернемся к результатам опроса «Левада-центра». Среди семей, члены которых имеют непогашенный кредит и уже столкнулись с невыплатами зарплат или увольнениями, у 12% денег не хватает даже на продукты, а 32% не имеют средств на приобретение одежды. При этом 53% семей, где имеются непогашенные кредиты, проживают в городах численностью менее 100 тыс. человек (35% от общего числа) или в сельской местности (18%). Невыплаты и сокращения происходят как на градообразующих предприятиях, так и в организациях непроизводственной сферы.
Если сегодня в «зоне риска» находятся приблизительно 11% заемщиков, то в ближайшие месяцы эта цифра увеличится в полтора-два раза. Таким образом, банковский сектор России может оказаться перед угрозой потери порядка 780 млрд. рублей (исходя из общей суммы кредитов, выданных физическим лицам, составлявшей на 1 сентября этого года 3,9 трлн. рублей).
Так сдувается пузырь потребительского кредитования.
ДЕФОЛТ КОРПОРАТИВНЫЙ
В промышленности ситуация не лучше. По данным РСПП более 45% руководителей считают вероятным технический дефолт своих предприятий, а 42% ожидают его у партнеров. Около 50% компаний сокращают объемы производства, 45% компаний переносят инвестиционные программы. По мнению РСПП, наиболее тяжелая ситуация в машиностроении, металлообработке, черной и цветной металлургии.
Не спасает даже снижение цен (в сентябре индекс цен производителей промышленной продукции снизился на 5,0%, в октябре — на 6,6%). Предприятия работают «на склад», не имея прежней реализации и обещанных правительством оборотных средств.
Понятно, что долго так продолжаться не может. Скорее всего, до Нового года масштабных сокращений не будет, но уже в феврале мы получим очень неприятные известия с рынка труда: согласно тому же РСППшному исследованию в IV квартале этого года о сокращениях работников задумались на 38% предприятий (во II квартале — на 6%).
Кто в первых рядах претендентов на корпоративные дефолты?
В это трудно поверить, но таковыми являются прежде всего многострадальные ритейлеры. Как торговые сети, в принципе не получающие товары по предоплате и берущие плату за вход и место, оказались в числе первых — надо спросить в правоохранительных структурах. Впрочем, внятного ответа скорее всего не будет, так как ни для кого не секрет «близкая» дружба сетевиков и «сапогов», выражающаяся, в том числе в наличии бывших сотрудников силовых ведомств на руководящих должностях в торговых организациях.
Однако сетевики не единственные в списке. За ними следуют производители сельхозпродукции, строительная и машиностроительная отрасли. У аграриев огромные долги, доходящие до 900 млрд. рублей, строители судя по всему не получат часто уже проплаченной бюджетной помощи в форме выкупа своей продукции по ценам, близким к рыночным, а машиностроителей подставили их хозяева, набравшие под производственные активы дешевые кредиты, растворившиеся на зарубежных счетах.
Сегодня для «капитанов» этих бизнесов лучший способ избежать проблем — продать свои компании. Все равно кому — хоть государству, хоть более крутым собратьям, получившим доступ к бюджетной кормушке, хоть ближайшим конкурентам, заключившим договора неформального финансирования с криминалом. Но на всех денег не хватит, а потому все разговоры о снижении инфляции в следующем году — не более чем пустая болтовня. Что сетевики, что аграрии для того, чтобы расплатиться по кредитам, будут вынуждены поднимать цены.
На общем безрадостном фоне вполне логичным выглядит стремление многочисленных общественных бизнес-организаций отовариться толикой пиара, предлагая все новые и новые варианты разрешения кризисной ситуации. Одна из последних инициатив — предоставление предприятиям обрабатывающих отраслей налоговых кредитов по НДС и налогу на прибыль сроком на два года. В случае одобрения предприниматели готовы взять на себя обязательства не сокращать штаты и оставить зарплаты на уровне сентября 2008 года (не поднимать, надо думать). Правда, только лишь до окончания срока кредитования, совпадающего с датой увеличения ставок обязательных социальных взносов. «Честные» представители предпринимательского сообщества понимают всю сложность момента, а потому будут платить проценты за налоговые отсрочки в размере ставки рефинансирования, то есть на сегодняшний день 13%. Что будет со спикерами, если бизнес все-таки продолжит сокращения, не сообщается.
Кудрину, одному из немногих министров, трезво оценивающих текущее состояние и перспективы отечественных финансов, похоже, уже все равно: он согласен на то, что в следующем году бюджет может недополучить около 10% доходов. Если пару недель назад Кудрин утверждал, что «заначки» хватит на 7 лет, то на прошлой неделе этот срок сократился до трех лет, автор же продолжает настаивать на том, что деньги кончатся уже в 2010 году.
Впрочем, какая разница. Возможно, лучше бы чтобы резервов вообще не было. Может, тогда бы в правительстве начали думать, а не подсчитывать кэш на калькуляторах.
ДЕФОЛТ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ
Практически все предложения «спасителей Отечества» имеют одну характерную особенность — никто не говорит о снижении издержек, сокращении непрофильных расходов, привлечении финансирования из собственных источников, но все уповают на бюджет и резервы.
Причем некоторые говорят о желании залезть в государственные закрома в открытую — другие, те, кто поумнее, держат эту идею в голове.
На прошлой неделе первый замсекретаря президиума генсовета «ЕР» г-н Исаев объявил, что его партия предлагает для граждан, оставшихся без работы, на один год заморозить выплаты по кредитам. Причем, г-н Исаев со товарищи намерены в ближайшее время выйти «с данным предложением к банковскому сообществу, убеждать и оказывать всяческое давление на них». По мнению г-на Исаева, «банки это предложение примут».
Конечно, примут, но только в том случае, если потери банков за «замороженный» год компенсирует государство. Если этого не произойдет, банкиры попросят правительство выплачивать им зарплату и снизить налоги. Иначе они будут вынуждены пойти на сокращение персонала и заработной платы, а также на замораживание части пассивов, в первую очередь, вкладов населения. Последнюю неприятность должно будет сгладить Агентство по страхованию вкладов. В кредит под ставку рефинансирования.
И опять Кудрин, скорее всего, согласится. Если ему уже действительно все равно.
Более прагматичным выглядит доработанный проект закона о банкротстве физических лиц. От Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», регулирующем правоотношения при банкротстве юридических лиц, закон о банкротстве граждан будет отличать ряд обстоятельств.
Во-первых, предполагается снизить минимальную сумму задолженности, при наличии которой начнется процедура банкротства, со 100 тыс. до 50 тыс. рублей.
Во-вторых, проект предполагает предоставление отсрочки погашения долга до пяти лет (скорее всего, срок будет уменьшен).
В-третьих, из конкурсной массы будут исключены единственное незаложенное жилое помещение, площадь которого соответствует нормативам (помещение большей площади предполагается продавать, а гражданину предоставлять жилье по социальным нормам), личные вещи за исключением предметов роскоши и часть доходов банкрота, необходимая для его угрюмой жизнедеятельности.
Также как в случае банкротств организаций конкурсный управляющий получит право оспаривать сделки, которые туповатый гражданин совершит ради сокрытия имущества.
Проект естественно вызывает ряд вопросов: где взять столько конкурсных управляющих; как быть, если единственное незаложенное жилое помещение превышает нормативы, скажем, на 5 «жилых» или «общих» квадратов; что делать с предметами роскоши, принадлежащими родственникам, но находящимся в пользовании банкрота; наконец, исходя из каких критериев арбитраж будет определять сумму, необходимую для жизнедеятельности. Прожиточный минимум не подойдет — банкрот помрет с голодухи.
Если уж государственные регуляторы так рвутся принять участие в разрешении вопроса потребительских дефолтов, им стоит подумать о следующих мерах.
Первое. При соответствующей нормативной поддержке и желании заемщика перевести все кредиты, номинированные в валюте, в рублевые по курсу на определенную дату. Тем самым можно решить проблему увеличения долговой нагрузки на заемщиков, неизбежно возникающую при девальвации рубля. То, что эта проблема со временем будет лишь усугубляться, понимают даже те, кто убеждает население в отсутствии предпосылок для обесценивания национальной валюты (фактически в том, что наступила зима).
Второе. Отсрочку по погашению кредитных обязательств тем, кто потерял работу, предоставлять надо, но лишь на срок среднего периода поиска новой работы, который в настоящее время равен 6 месяцам. Единственным и необходимым подтверждающим документом, необходимым для получения отсрочки, должна стать справка из службы занятости о постановке на учет в качестве безработного.
Третье. Правительство совместно с Банком России должно наложить временный запрет (скажем, на два года) на пересмотр первоначальных условий кредитных договоров, а «плавающие ставки» сделать кратными ставке рефинансирования Банка России. Например, максимальный размер «плавающей» процентной ставки не должен превышать 1,5 ставки рефинансирования (в октябре этого года средневзвешенная «плавающая» процентная ставка для рублевых ипотечных кредитов была на уровне 16-17%, ставка рефинансирования — 11%). Необходимо отдельно указать, что кредитор не вправе требовать увеличения обеспечения или выдвигать условия досрочного погашения кредитов.
Четвертое. Банк России должен пересмотреть некоторые пункты Положения №254-П «О порядке формирования кредитными организациями резервов на возможные потери по ссудам, по ссудной и приравненной к ней задолженности». В настоящее время банки при возникновении просрочки или переводе долларовых кредитов в рублевые обязаны переквалифицировать ссуду в более низкую категорию с одновременным увеличением резервов на случай невозврата, что отражается на прибыли кредитных организаций.
Пятое. Компенсационный зуд защитничков «униженных и оскорбленных» следует направить в сторону субсидирования процентных ставок по ипотечным кредитам (пересчитанным в рубли) свыше ставки рефинансирования, но только для тех кредитов, что соответствуют стандартам АИЖК и им же рефинансированных. Почему АИЖК? Потому что его стандарты предусматривают первоначальный взнос, фиксированную процентную ставку, определенное соотношение обязательств и доходов, кроме того, государство несет субсидиарную ответственность по обязательствам Агентства.
ДЕФОЛТ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫЙ
Интересная тенденция начала проявляться в последнее время. Не дожидаясь действий властей, банки начали самостоятельно корректировать свои кредитные программы.
К примеру, ВТБ 24 предложил заемщикам перевести кредиты в долларах в рублевые (масштаб этого банка позволяет перевести часть активов из одной валюты в другую без существенного ухудшения параметров пассивов и отчетности). Причем, если в ноябре это предложение действовало только для тех, у кого были непогашенные потребительские кредиты, то в декабре оно распространится на долларовую ипотеку.
В реальном секторе в условиях недостатка кредитных ресурсов восстают их пепла подзабытые бартерные схемы, распространяются взаимозачеты, расширяется применение денежных суррогатов. Менеджмент и финансового, и реального сектора, каждый день имеющий дело с конкретными работниками и клиентами, а не с абстрактными «населением» и «экономическими агентами», начинает действовать по принципу «помоги себе сам».
Экономика все меньше верит в дееспособность правительства, в головах которого — только бюджет, резервы и «социальные обязательства». Первые два месяца антикризисных мероприятий показали, что простые смертные предприниматели помощи от государства не дождутся. Все, что они услышали и увидели за это время — это обещания, совещания и мычания. Реальные действия государства проявляются в выделении утекающих триллионов, приобретении иностранных активов и помощи тем, кто в ней нуждается меньше всего.
Может, правильно, что правительственные чины не вмешиваются? Россия сама себя вывезет. Не впервой.
